– Чего звал? Есть претензии? Или рассчитаться хочешь?

– Конечно есть! Я заказывал донских раков! У вас же точка называется «Донские раки», так? А подали манычских, да каких-то прудовых… Это раз! Потом пацана твоего попросил нам отдельно шашлык пожарить, с уважением, а подали чужой, который лохам приготовили. Это два!

– Чего ж вы по две порции шашлыка слопали и раков почти сотню? – засмеялся шашлычник. И было в этом смехе осознание собственной силы волка воровского помета перед щенком новой волны «спортсменов-рэкетиров» – Чего ж сразу предъяву не выкатили? И потом, мы на Дону живем, значит, все раки донские!

Еремей смешался и замолчал. Перед ним был тертый зоной калач, старой формации, из «синих», который умел вести базар лучше него. И получалось, что «камерник» прав! Его, Еремея, прихватки тут не сработали… Да и вообще… За окном стемнело, место безлюдное, старый зэк вполне может их всех троих грохнуть и закопать в поле или бросить в камыши, где раки обглодают их до костей… Бр-р-р-р…

Но он взял себя в руки.

– Слушай, братское сердце, тут у нас, конечно, маленькая промашка вышла, мы не по делу на тебя наехали… Но и ты пойми: мы тебя не знаем, с ворами ты не кентуешься, шашлыками торгуешь, значит, от дел отошел и стал барыгой! А значит, должен иметь «крышу» и ей бабло отстегивать…

Еремей говорил проникновенно и убедительно.

– По-другому никак нельзя, пойми, тебя никто не поймет – ни ваши, ни наши! Мы авиловские – слышал, наверное? Профсоюз у нас авторитетный! Вот ты только открылся, «крыши» у тебя нет, давай мы тебя под себя и возьмем. Бухгалтер приедет, дела твои посмотрит, определит оборот, и будешь, пока на ноги не встанешь, десять процентов отдавать. Зато проблем у тебя ни с кем не будет! Ну что, договорились?

– Нет, – покачал головой Багдасар. – У меня проблем и так нет. А «крыша» как раз есть!

– И кто у тебя «крыша»? Этот ментяра, Лис? Его скоро выгонят, он уже и своим надоел!

– Вот кто! – шашлычник вынул из кармана замызганных рабочих брюк маленький прямоугольник визитной карточки и положил на стол. Еремей взял ее в руки. Никаких золотых вензелей, каллиграфических букв, громких должностей и званий… Черным шрифтом крупно набрано «Арсений». И неровно выведенные синей шариковой ручкой цифры номера телефона. И все.

– Подожди, братское сердце, – Еремей повертел визитку, как будто искал разъяснений на обороте. Но там ничего написано не было – чистая белая бумага. – А кто такой этот Арсений?

– Арсений Тиходонский, – пожал плечами Багдасар, будто удивляясь, как можно не знать таких общеизвестных вещей.

– Подожди, подожди… Тот самый? Так он же срок тянет!

– Ну и что? – пожал плечами Багдасар. – Он же живой. Кстати, скоро откидывается по условке. Если есть вопросы – позвони ему и побазарь…

Но Еремей звонить не стал. Молча отдал визитку, спросил счет, но Багдасар сказал, что обед за счет заведения. И заверил, что искалеченный «Ниссан» может переночевать в полной сохранности: двор запирается и охраняется сторожем с кавказской овчаркой. Разошлись они доброжелательно, почти дружески. Хотя и старый зэк, и Еремей знали, что это ничего не значит.

Мирон позвонил Зайцу, тот быстро приехал и отвез их в город. Бойцы предлагали продолжить вечер, но Еремей категорически отказался:

– Хватит! Такой непрухи у меня еще никогда не было! Зря за блатной фарт пили – сегодня он от нас отвернулся! Давайте по домам, а то можно вписаться в блудняк и похуже!

Пацаны согласились и покивали головами:

– Конечно, лучше разойтись!

Хотя наверняка подумали: «От судьбы не уйдешь…» Они были фаталистами, хотя вряд ли знали это слово.

И трудно было сказать, кто прав: новый звеньевой или его бойцы.

Синий «Фольксваген Туарег» Зайца подкатил к дому Еремея уже около двух часов. Из включенных на полную громкость колонок в ночной тишине звуки рэпа разносились по всему Восточному микрорайону и эхом отражались от панельных пятиэтажек, вызывая всполошенный лай бездомных собак и молчаливую ненависть разбуженных жильцов. Но загулявших членов авиловского «профсоюза» это не беспокоило. Пацаны даже не думали о таких мелочах. Еремея, правда, беспокоили тяжесть и урчание в животе да переполненный мочевой пузырь.

– Тебя сопроводить, босс? – пытался отличиться Заяц, который переживал, что сближение с новым шефом прошло без него.

– Нет, валите отсюда побыстрей! – едва ворочая языком, с трудом вымолвил звеньевой, чувствуя, что его окончательно развезло.

«Фольксваген» прощально посигналил, проехал вдоль дома до выезда из двора и свернул на проспект Забастовки. Еремей в свете фар успел увидеть, что ЕГО место, где он обычно парковался, занято миниатюрным «Дэу Матиз».

«Чёртовы лохи, учить их надо!» – пробурчал он созвучно своему желудку. Пошатываясь, подошёл к нарушителю порядка и справил малую нужду на водительскую дверь. Стало немного легче. Еремей подумал, не усилить ли наказание, но желудок пока не требовал немедленного освобождения, поэтому он развернулся и, пошатываясь, побрёл к своему подъезду.

Откуда-то появился человек, шедший по дорожке навстречу. Еремей вначале не обратил на него внимания, но когда они поравнялись под фонарем, рассмотрел лицо и вздрогнул: перед ним стоял… Гаврош! Тот самый Гаврош, в которого он вчера выстрелил в упор дважды – в сердце, и в голову, а потом сбросил в темные воды Дона… И вот он пришел за ним с чем-то длинным и блестящим в руке… Но так не бывает! Может, мерещится по пьяни, и все обойдется?! Мысли стремительно закрутились, и он уже не понимал: сон это, или явь… Еремей попятился, что-то бормоча и стремительно трезвея. Но полностью протрезветь не успел: длинное и блестящее выпрыгнуло вперед, с хрустом проскользнуло между ребер, ворвалось в грудную клетку и взорвало бешено колотящееся сердце…

Неправы оказались те, кто считал, что жестокую непруху и отвернувшийся фарт можно умилостивить простым возвращением домой.

Глава 3

Звонки с того света

2016 год, г. Тиходонск

Утром Авила подняли рано – позвонил информатор из полиции: «Еремей убит возле своего дома. Удар ножом в сердце и перерезанное горло… Как свинью зарезали, лужа кровищи!»

«Вот тебе на! – подумал Авил, отключившись. – Неужели за Гавроша «ответка»?

Он тут же вызвал Голуба, тот стоял перед шефом уже через сорок минут.

– Слышал про Еремея? – не здороваясь, спросил Авил.

– Слышал.

– Все дела брось, займись этой темой! Потряси его олухов – Мирона с Котом: они же вместе вчера бухали… Поднимай всех пацанов, напряги ментов, короче, работайте! Я хочу знать, кто это сделал! Это очень важно!

Авил действительно выглядел взволнованным: если это случайность, какие частенько случаются с такими парнями, как Еремей, то и хрен с ним, а если – «ответка», то он следующий…

Голуб кивнул и молча вышел. Он прекрасно понимал ситуацию.

Проснулся Перевозчик поздно, солнце уже вовсю светило через незакрытые с вечера жалюзи – Рита всегда забывала их закрывать, а самому ему вчера было не до этого. Он вышел на кухню. Рита, в халате, пила холодный кефир прямо из запотевшей бутылки и лениво жевала печенье. Она была без макияжа и, судя по синим полукружьям под глазами, вчера допила все спиртное, что было в доме.

– А посерьёзней чая ничего нет? – спросил Валера. – Яичницы или хотя бы колбасы…

– Проголодался, что ли? А вчера и ужин бросил, полетел… Не покормили там, что ли?

– Рит, не начинай, а!

– Я не начинаю, а продолжаю! Ты же продолжаешь…

– Да чего я продолжаю? Что за бабская привычка – сделать виноватым? Я же трезвый вернулся и не телок в кабаке снимал! Дело срочное было…

– Знаю я твои дела! Вся одежда бензином провоняла. А на рубашке какие-то стеклянные крошки, да металлические кусочки вроде стружки… Так въелись, что не отчистишь…

Валера поежился.